Сергей Бирюков
Надежность фиксации
Внимание! Проводятся испытания
надежности фиксации
прививки слова к темноте
к утреннему лучу
к дереву возле дороги
так зацепит что мороз
по коже
обдерет и не встанешь
не оторвет ли ветром
не вырвет ли с корнем
не обнаружит ли
полной несостоятельности
a priori a propos
до и после
между
в промежутке
в синонимическом ряду
между прочим (!)
когда ты закрепляешь слово
на балконе проволокой
и все продумано до мелочей
ты думаешь о том
что оно оторвется и улетит
туда где злые колючие
острорежущие
легковоспламеняющиеся
что с ним будет
что с ним будет
о что с ним будет
В музее Хлебникова
……………А.А.Мамаеву
когда бы вы сказали Велимиру
что будет здесь музей
он может быть спросил бы
крошку сыру иль ложку щей
но есть музей и облик Велимира
в кругу друзей
и оживает и лепечет лира
и зинзиверы вторят-творят
ей
ты зинзивер ты грозная синица
кузнечик лепестков и солнцевер
возьми и это слово
пригодится в твоем пути
на поиск числоэр
о озари сияньем лебедиво
и да пребудет присно
Ладомир
да сбудется сим победиво
божественный твой мозг
о Велимир
С 1991 по 1998 гг преподавал в Тамбовском государственном университете им. Г.Р.Державина, входил в Тамбовскую лингвистическую школу. В настоящее время преподает в университете им. Мартина Лютера в городе Галле (Германия). Как приглашенный профессор читал лекции и вел семинары в университетах России, Германии, Канады, Эстонии, Финляндии, Голландии, Сербии, Ирландии, Бельгии, Франции, Белоруссии, Румынии, Японии.
Автор ряда теоретических и историко-литературных книг, в том числе: «Зевгма. Русская поэзия от маньеризма до постмодернизма» (М.: Наука, 1994), «Поэзия русского авангарда» (М.: Изд-во Р.Элинина, 2001), «Року укор. Поэтические начала» (М.: РГГУ, 2003), «Авангард: модули и векторы» (М.: Вест-Консалтинг, 2006), «Амплитуда авангарда» (М.: Совпадение, 2014).
Автор 20-ти книг стихов, в том числе: «Муза зауми» (Тамбов, 1991), «Знак бесконечности» (Тамбов, 1995), «Книгура» (Тамбов- Halle, 2000), “Ja ja, Da da…“ (Leipzig, 2004, на русском и немецком, 2-е изд. 2012), «Звучарь» (Нью-Йорк, 2004), “Sphinx“ (Madrid, на русском – 2008, на испанском – 2009), «Поэзис» (М., 2009), «Человек в разрезе» (Berlin, 2010), «Звучарность» (М., 2013), “Knig beg“ (М., 2015), “Окликание“ (М., 2015), «Барбарические и др. Стихи» (Н.Новгород, 2018), «Стихотворения» (Ереван, 2018, на русском и армянском), “Transformations“ (Dublin, 2018, на английском).
Теоретические и практические публикации в российских и зарубежных литературных и научных изданиях.
Организатор серии международных конференций-фестивалей, посвященных историческому и современному авангарду (Тамбов, ТГУ им. Державина, 1993-1998 гг), соорганизатор конференций по экспериментальной поэзии в Москве, Самаре, Берлине, Генте, приглашенный редактор специального выпуска журнала “Russian Literature“ (Амстердам, 2005), консультант “Lexikona ruskych avantgard 20. stoleti“ (Прага, 2005), инициатор, соиздатель, переводчик и редактор антологии современной русской и немецкой поэзии «Диапазон» (2005).
Соорганизатор Пушкинских чтений (2008-2009 гг) и Ломоносовских чтений в Берлине (2011 г.), а также ряда совместных русско-немецких, русско-бельгийских, русско-французских литературных проектов.
В 2001 году основал в городе Галле студенческий авангардный театр DADAZ, осуществил десятки постановок на русском и немецком языках.
Записи на радио и телевидении, CD, вышедшие в России и Германии. Участие в международных поэтических фестивалях в России, Германии, Канаде, Македонии, Бельгии, Венгрии, Ирландии, Австрии, Голландии, Франции, Эстонии, Украине, Белоруссии, Румынии. Стихи переведены на 25 языков.
Помните, Маяковский сказал, что Хлебников – создатель «целой периодической системы слова»? Так вот Сергей Бирюков и вдохновенно продолжает создание этой периодической системы, и – параллельно – строит ее чертежи. Стихи Бирюкова отличает особая словесная музыка, которая заряжается из двух источников – фольклор и авангард. Поэзия Бирюкова полна диковинных и рискованных спряжек. Он, например, любит играть масштабами, что сродни и фольклору, в частности – лубку, и детскому творчеству, и, конечно, в первую очередь наироднейшему поэтическому родителю и радетелю великому «Председателю Земшара» Велимиру.
Бирюков никоим образом не исповедует «крученыховской» зауми ради зауми. Для него заумь – ступенька, обрыв вверх. Цель – он сам. Вот он, Бирюков, «проявляется» в словах: «голос может сорваться а душа жива…», а потом «исчезает в заумь», чтобы «проявиться» вновь, но уже в другой точке поэтического пространства. Чему принадлежит поэт – течению, стилю, школе? Слава Богу, принадлежит он все-таки себе самому, своему ощущению Бога и Бытия.